Дмитрий Конов: «СИБУР» готов к любой конкуренции»

– Дмитрий Владимирович, ‘‘СИБУР’‘ сегодня, как говорят, ‘‘на слуху’‘ у многих. Но вот чем конкретно занимаются предприятия компании, знают далеко не все…

– Компания работает в секторе B2B, поэтому такая ситуация естественна. Если рассматривать в целом, то наш бизнес состоит из двух сегментов – топливно-сырьевого и нефтехимического. В рамках первого, мы, по сути, предоставляем нефтяным и газовым компаниям сервисную услугу по утилизации побочных для них продуктов добычи углеводородов.

– Попутного нефтяного газа? Утилизация и переработка ПНГ является, как известно, общенациональной задачей.

– В том числе. С нашей помощью нефтегазовые компании успешно решают проблему утилизации побочных продуктов, а мы благодаря сырьевому обеспечению со стороны наших партнеров развиваем и топливно-сырьевой, и нефтехимический сегменты нашего бизнеса.

К слову, за последние 10 лет ‘‘СИБУР’‘ практически удвоил объемы переработки ПНГ. Помимо расширения действующих и строительства новых мощностей, мы реализовали программу по увеличению глубины переработки, что позволило извлекать из газового сырья дополнительные объемы легких углеводородов. На сегодняшний день все ГПЗ компании в Западной Сибири имеют очень высокий процент извлечения легких углеводородов из ПНГ. Более того, Губкинский, Вынгапуровский и Южно-Балыкский заводы могут извлекать до 98-99% целевых фракций. Извлечь больше физически невозможно.

– Понятно! Вернемся к структуре бизнеса ‘‘СИБУРА’‘?

– Предприятия второго сегмента, расположенные в двух десятках регионов страны, производят широкую линейку товаров: от мономеров и базовых полимеров до синтетических каучуков, пластиков и продукции оргсинтеза. Оба сегмента, конечно же, технологически связаны. ‘‘СИБУР’‘ закупает у добывающих компаний ПНГ и жидкое УВС, которые перерабатывает в топливно-сырьевые продукты (ТСП) – СУГ, сухой газ и нафту. Процесс обеспечивают семь крупных ГПЗ, в т.ч., функционирующих в рамках СП с ТНК-ВР, несколько КС, газофракционирующие установки и железнодорожные эстакады, около 3 тыс. км продуктопроводов.

Почти 85% ТСП поставляется на наши нефтехимические предприятия, которые уже продукты высокого передела УВС реализуют компаниям, изготавливающим из них конечные изделия – от автомобильных шин, пластиковых труб и полимерных утеплителей до медицинского оборудования, бытовой техники и шампуней.

– Спектр конечных изделий очень широк

– Среди потребляющих отраслей строительство, автомобилестроение, ЖКХ, розничная торговля (упаковка) и др. Из наших каучуков, к примеру, делают автошины, в т.ч., ведущие мировые бренды – Pirelli, Michelin, Continental. Да и другие детали автомобилей сплошь из легких полимерных композитов – внутренняя отделка, внешний корпус. В строительстве и ЖКХ все знают об окнах из ПВХ, пластиковых трубах. С пищевой упаковкой также все сталкиваются каждый день – от пластиковых бутылок с минеральной водой до оберток кондитерских изделий.

– А конкуренция на рынке нефтехимической продукции высока?

– Нефтехимический рынок сегодня слишком разнороден, чтобы можно было говорить об одной тенденции. Все зависит от сегмента.

Если брать рынок крупнотоннажных полимеров, то конкуренция идет в основном в разрезе себестоимости. Соответственно, наша задача – строить крупнотоннажные производства близко к сырью и за счет эффекта масштаба иметь самую низкую себестоимость среди всех российских производителей и выигрывать конкуренцию на экспортных рынках.

Есть нефтехимическая конкуренция и другого рода, когда определяющим становится знание рынка, специальная технология, тесная связь с клиентом и умение оказывать ему весь спектр услуг по технической поддержке. Это в основном касается мелкотоннажной и специальной химии.

Впрочем, ‘‘СИБУР’‘ готов к любой конкуренции.

– Вы сказали о разных сегментах. Какие сегменты и тренды на них можете выделить? Какими конкурентными преимуществами выделяется СИБУР на этих рынках?

– Я выделяю три основные ниши. Первая связана с переработкой УВС. Наши партнеры, продавая нам попутный нефтяной газ и жидкие углеводороды, получают возможность монетизации побочных для себя продуктов. Самостоятельная реализация этих продуктов нефтегазовыми компаниями, зачастую, затруднена из-за удаленности от потенциальных рынков сбыта в европейской части страны и за рубежом. Кроме того, мы снижаем инвестиционные затраты, которые они понесли бы в случае самостоятельной утилизации или переработки побочных продуктов. ‘‘СИБУР’‘ же имеет в Западной Сибири всю необходимую инфраструктуру по переработке и транспортировке и понимает, что делать с этими продуктами в дальнейшем. И, что важно, мы умеем создавать из побочных газовых фракций новые продукты, конкурентоспособные по себестоимости и в России и за рубежом.

– А вторая ниша?

– Вторая – это низкий уровень потребления в России базовых полимеров и изделий из них из-за недостаточного инвестирования в обновление инфраструктуры. Однако в последние годы на модернизацию направляются существенные средства, и потребительские критерии смещаются в сторону долголетия и надежности используемых материалов.

– Поясните, пожалуйста!

– Несколько примеров из нашей жизни. В европейской системе ЖКХ до 30% материалов делается из прочного долговечного пластика в противовес стальным ржавеющим трубам, требующим постоянных расходов на ремонт.

Европейские дороги хороши не столько потому, что там умеют строить, а здесь – нет, сколько из-за использования современных полимерных материалов, которые в силу своих свойств, прочно связывают дорожное покрытие, обеспечивая в зависимости от времени года нужные качества по плотности и пластичности.

Энергопотребление в нашем жилищном секторе, зачастую, на десятки процентов выше передовых аналогов из-за низкого использования при строительстве полимерных утеплителей.

Этот список можно продолжать до бесконечности. И наши инвестиционные проекты напрямую способствуют насыщению внутреннего спроса на полимеры.

– Ну и несколько слов о последней, третьей.

– Третье рыночное ‘‘окно’‘ – появление принципиально новых для России импортозамещающих сегментов производства, использующих в качестве сырья наши продукты. Бытовая химия, производство современных лакокрасочных изделий, средств по уходу за растениями и другие продуктовые линейки. Эти направления все активнее развиваются у нас и зарубежные компании стремятся локализовать свое производство в непосредственной близости от российского рынка сбыта.

– У ‘‘СИБУРа’‘ есть проекты за рубежом?

– Ключевым для нас является внутренний рынок, именно здесь мы в полной мере используем свои конкурентные преимущества. Для того, чтобы развивать производство за рубежом, необходимо иметь удачное сочетание сразу нескольких факторов. Например, как в случае с нашими новыми проектами в Индии и Китае. В этих странах, в связи с активным развитием потребляющих отраслей и прежде всего автомобилестроения, очень позитивная динамка спроса на различные виды синтетического каучука. У наших партнеров есть производственные площадки, сырье и выход на рынки сбыта, но нет соответствующих технологий выделения некоторых видов синтетического каучука. Поэтому создаваемые здесь СП с нашим участием предполагают строительство новых производств на основе предоставляемой нами технологии.

В принципе, эти проекты станут первым опытом создания отечественной нефтехимической компанией новых производств на зарубежных рынках с использованием российских разработок.

– Дмитрий Владимирович, есть ли, по Вашему мнению, сдерживающие факторы развития отрасли?

– У нефтехимии в России хорошие перспективы, но сдерживающие развитие факторы есть в любом сегменте бизнеса. В российской нефтехимии это, прежде всего, капиталоемкость отрасли при относительно небольшом количестве игроков и их неспособности в силу своих размеров привлечь инвестиции сразу во все сегменты. Поэтому актуальна задача наращивания масштаба компаний, а также поиск новых форм инвестирования, включая проектное финансирование.

Серьезная проблема – устаревшие строительные нормы и регламенты. Необходимость выполнения технических требований, принятых 30 и более лет назад, приводит к удорожанию инвестиционных проектов на 20-30%. А это ведь напрямую сказывается на экономике проектов.

Как позитивный факт я отметил бы принятие Минэнерго в 2012 году ‘‘Плана развития нефтехимии до 2030 года’‘, Конечно, это не закон, но очень важен для нас. ‘‘План’‘ определил ориентиры развития и понимание сырьевого обеспечения нефтехимических производств, сконцентрированных в разных регионах страны. Кроме того, думаю, что заложенный в ‘‘Плане…’‘ подход позволит лучше координировать отраслевые планы развития нефтегазодобычи, нефтехимии и переработки сырья.

– Промышленной безопасности и охраны окружающей среды в том числе?

– Не секрет, что восприятие обществом нефтехимии, как и добывающих производств, неоднозначно. Людям трудно поверить в то, что мы вносим существенный вклад в природоохранную деятельность. Между тем, предотвращая сжигание в факелах ПНГ ‘‘СИБУР’‘ напрямую препятствует выбросам в атмосферу миллионов тонн вредных веществ. И это не единственный положительный для экологии эффект.

– А что еще?

– Сами продукты нефтехимии несут мощнейший эффект энергосбережения. Экологический эффект от экономии энергоресурсов, который достигается за счет использования полимерных материалов, значительно существеннее необходимых издержек нефтехимического производства. Или, возьмем пример газомоторного топлива, которое производят и ‘‘СИБУР’‘, и ‘‘НОВАТЭК’‘. Массовый переход муниципального транспорта на экологически чистый пропан-бутан позволил бы существенно улучшить ситуацию с загазованностью мегаполисов.

– Люди этого часто не замечают, зато видят пар с заводов и склады промышленных отходов…

– Если говорить о снижении воздействия на природу со стороны наших производств, приведу лишь один пример. Доставшаяся нам ‘‘в наследство’‘ производственная площадка завода ‘‘Капролактам’‘ в Дзержинске имела действительно неприглядное состояние: введенные в советское время и уже давно устаревшие производства, высокие эксплуатационные затраты, продолжающиеся сбросы в шламонакопитель, представляющий собой огромное озеро, заполненное уже более, чем на 95%.

– С этим ведь надо что-то делать?

– Пример. Мы принимаем непростое решение о поэтапном закрытии старых производств и перепрофилировании старого завода ‘‘Капролактам’‘ в индустриальный парк. Сюда уже сегодня приходят резиденты, создающие новые предприятия малого и среднего бизнеса в сфере переработки. Параллельно с закрытием мы строим новый комплекс, мощность которого по ПВХ будет в десять раз превышать мощности бывшего ‘‘Капролактама’‘. При этом технология будет использована принципиально иная, без накопления шламов и гораздо более дружественная окружающей среде.

– ‘‘СИБУР’‘, это сложное производство и еще более сложные управленческие процессы. Какая подготовка помогает лично вам в работе? Где Вы получили образование?

– Я закончил МГИМО и бизнес-школу IMD в Швейцарии. Не посчитайте за банальность, но бизнес-школа это, прежде всего, выход за узкие рамки одного сегмента бизнеса или отрасли навстречу познанию общей логики ведения бизнеса и не только.

– А что еще?

– Если говорить конкретно об IMD, то это обучение и жизнь в небольших тщательно скомпонованных сообществах, при этом внутри себя учебные группы далеко не однородны. Общение с людьми разных традиций, языковых культур, темпераментов, так или иначе добившихся успеха в жизни. Все это помогает понять и закономерности успешного развития, и то, что есть разные способы прийти к своей цели. А умея системно подходить к решению общих бизнес-задач, становится легче управлять практически любой компанией в любой отрасли.

– А можете сформулировать пять основных качеств, которыми должен обладать современный руководитель, умеющий системно подходить к решению общих бизнес-задач?

– Смотря, что подразумевается под термином ‘‘современный руководитель’‘. Этот термин сильно зависит от сферы деятельности и масштаба управляемого процесса.

– Руководитель компании, подобной ‘‘СИБУРу’‘.

– Если имеется ввиду руководитель крупной компании, стремящейся максимизировать свои экономические результаты в основном за счет использования наиболее эффективных методов управления, то я выделил бы, наверное: способность к долгосрочному прогнозированию; открытость к изменениям; непрерывность в самообучении и обучении сотрудников; готовность к делегированию полномочий и постоянную управленческую рефлексию.

– Последнее качество поясните, пожалуйста

– В условиях волатильности отраслевых рынков и усложнения экономической жизни в целом, вы не можете составить карту реальности на много десятилетий лет вперед и идти по разработанному маршруту с помощью раз и навсегда принятых решений. С реальностью нужно постоянно сверяться, уточняя, а иногда и меняя принятые решения.

– А физическое состояние разве в расчет не принимается?

– В студенческие годы серьезно увлекался баскетболом. По возможности, поддерживаю форму, принимаю участие в корпоративных соревнованиях ‘‘СИБУРа’‘ по баскетболу и футболу. Активно болею за ЦСКА во всех видах спорта, это давняя семейная традиция.