Газ-попутчик

В первой четверти почетного списка

— Что за «стройку века» начала ваша компания в последнее время?

— Сегодня холдинг реализует два крупнейших инвестиционных проекта в российской нефтехимии. На сырьевой базе нашего предприятия «Тобольск-Нефтехим» мы ведем строительство самого крупного в мире производства полипропилена (500 тыс. т в год, что сопоставимо с сегодняшним уровнем потребления этого полимера в России).

Инвестиции в проект составят порядка 60 млрд. руб. Финансируется программа из собственных средств СИБУРа и кредита, организованного Внешэкономбанком (ВЭБ).

Кредитное финансирование разделено на две части. Первая — в размере $1,22 млрд. и сроком 13,5 лет — это средства консорциума западных банков под гарантии экспортных кредитных агентств тех стран, где мы закупаем оборудование. Вторая часть — коммерческий кредит ВЭБа объемом $221 млн. сроком до 9 лет. Необходимо отметить, что это — крупнейшая сделка проектного финансирования в истории России. Новое производство будет запущено к 2013 году.

Второй проект — его мы планируем финансировать вместе со Сбербанком — комплекс по производству поливинилхлорида (ПВХ) в Нижегородской области «РусВинил» (совместное предприятие СИБУРа и крупнейшего европейского производителя ПВХ компании SolVin — ред.). Предполагаемая мощность предприятия — 330 тыс. т ПВХ в год (с дальнейшей перспективой увеличения) и 225 тыс. т каустической соды. Общий объем капитальных вложений составит 45 млрд. руб., из которых приблизительно 40% — собственные средства СИБУРа и SolVin (СП Solvay и BASF). Финансировать проект будут два «якорных» банка — Сбербанк и ЕБРР, каждый из которых намерен предоставить по 150 млн. евро.

Далее мы сможем организовать привлечение остальной суммы (300–350 млн. евро) через пул западных финансовых институтов. Рассчитываем, что «РусВинил» начнет свою работу в середине 2013 года.

Для этих двух мегапроектов заказано оборудование, которое находится в стадии производства и доставки, ведутся строительные работы на площадках.

— Вы считаете, продукция обоих предприятий будет востребована?

— Да. Мы полагаем, что существенная ее часть будет поступать на внутренний рынок. Например, сектор полипропилена в России дефицитен. При этом наша продукция будет абсолютно конкурентоспособной и в глобальном плане, что позволит заниматься экспортом.

Экономика здесь очень простая: сейчас СИБУР, Газпром, Новатэк, нефтяные компании производят в Западной Сибири сжиженный углеводородный газ. Его грузят в цистерны и везут через всю страну в Европу. Там из него делают полимеры и потом готовую продукцию завозят обратно в Россию. При этом тратятся значительные средства, так как дистанции огромные и транспортировать сырье намного дороже, чем готовую продукцию. Очевидно, что гораздо эффективнее производить полимеры непосредственно в России, где есть и сырье, и достаточные по своей емкости рынки сбыта.

В целом нефтехимические компании для сохранения конкурентоспособности должны каждые 15–20 лет практически полностью обновлять свои активы. В России же за последние 20 лет в отрасль никто практически не инвестировал. В итоге исчезли люди, которые умеют строить большие мощности, снизился потенциал НИОКРа. Сейчас приходится нагонять. И несмотря на то что сегодняшняя команда СИБУРа трудится уже семь лет, к крупным стройкам мы приступили недавно. Требовалось время, чтобы, во-первых, осознать, что и где нужно строить, а во-вторых, создать в компании необходимые компетенции, которые позволяли бы нам качественно и в срок строить такие мощности.

— Цены на полипропилен будут отличаться от нынешних?

— Сейчас цена на внутреннем рынке ориентируется на импортную. Когда в России полипропилена будут производить больше, чем потреблять, точкой отсчета станет не импортный паритет, а экспортный, и внутренние цены несколько снизятся.

В России относительно небольшой уровень потребления полипропилена на душу населения. Если сравнивать данные с Восточной Европой, например с Венгрией, то там потребление в несколько раз выше. Связано это с тем, что наша страна исторически была сфокусирована на использовании традиционных материалов, таких как дерево, металл, стекло, хотя полимеры гораздо проще перерабатывать в готовые изделия. Это более технологичный материал, который используется в строительстве, автомобилестроении, упаковке, производстве товаров народного потребления и т. д. Поэтому увеличение потребления полимеров в России сейчас выше, чем рост ВВП, так как они активно замещают традиционные материалы. Например, в 1980-е годы на производство одного автомобиля Volkswagen golf II шло 7 кг полипропилена, а для современной модели Golf VI необходимо около 80 кг. Последние пять лет потребление полипропилена в России, исключая кризисный год, росло на 12–15% в год. Похожие темпы мы ожидаем и в обозримом будущем.

— Можно ли проиллюстрировать цифрами конкурентоспособность и эффективность СИБУРа?

— Эффективность в нефтехимической отрасли оценивается по себестоимости продукции. Производители с самой низкой себестоимостью находятся на Ближнем Востоке, так как цены на сырье там невысоки — их регулирует государство. Помимо дешевого сырья, в пользу ближневосточных компаний играет еще и доступ к морским путям, а также более низкая из-за климатических условий стоимость строительства и эксплуатации мощностей. Но мы эффективнее большинства европейских, американских и азиатских производителей. СИБУР на шкале глобальной экономичности нефтехимических компаний находится в первой четверти мировых производителей.

«Зеленые» шины

— Как развивается ваш бизнес каучуков?

— Каучуки — экспортно-ориентированная отрасль, так как наше внутреннее потребление не может обеспечить полноценную загрузку всех имеющихся в России мощностей. Каучуки бывают двух видов: синтетические, которые производят нефтехимики, в том числе и мы, и натуральные (их изготавливают из дерева гевеи, которое растет в Юго-Восточной Азии). Мировые производители шин, такие как «Мишлен» и «Бриджстоун», потребляют в основном натуральный каучук. Однако преимущества синтетического в том, что его поставки более стабильны, так как не зависят от урожайности гевеи.

Производство каучуков — менее эффективная с точки зрения зарабатывания денег отрасль, чем, например, выпуск полимеров, так как большую часть продукции приходится везти за рубеж, где очень серьезная конкуренция. Так что это направление в СИБУРе не приоритетно. Мы стараемся повысить операционную эффективность и усилить дифференциацию нашей продукции в этом сегменте за счет НИОКР. Ведем переговоры о том, чтобы экспортировать наши технологии по производству каучуков. Рассматриваем возможность создать совместное предприятие с крупнейшей частной индийской компанией Reliance Industries, которое будет базироваться в Индии и производить продукцию по нашим технологиям.

— Конкурирует ли наш каучук с западным по качеству?

— Достаточно иметь прозрачные механизмы сертификации, для того чтобы продукция выдерживала конкуренцию. Мы сертифицировали каучуки по европейской программе обеспечения качества REACH.

— Кто ваши основные потребители?

— Наша дочерняя компания «СИБУР — Русские шины» потребляет до 20% каучуков, более половины этой продукции экспортируется.

— В чем уникальность «зеленых» шин, производство которых вы планируете наладить?

— «Зеленые» шины экологичнее классических. У них меньшее сопротивление качению, благодаря чему уменьшается выброс СО2 при эксплуатации автомобиля. У нас есть собственный научный центр в Томске, который ведет работу с шинными предприятиями. «Зеленые» шины сначала будут использовать для легковых автомобилей, но со временем и для других видов транспорта.

— Какова будет цена на такие шины?

— Они, безусловно, будут немного дороже, но с их помощью можно экономить до 10% топлива при эксплуатации автомобиля. Я думаю, сейчас в России достаточно большая прослойка людей, которая думает об экологии и экономии, и их будет все больше. Кроме того, экологические требования станут со временем значительно строже.

Острая фаза миновала

— Каковы последствия кризиса для холдинга?

— Мы вышли из кризиса достойно. Его приближение мы отчетливо увидели в сентябре — октябре 2008 года, когда стало трясти финансовые рынки. Тем не менее, сам масштаб наступившего в ноябре — декабре кризиса нефтехимической отрасли превзошел все наши самые пессимистичные ожидания. СИБУР, будучи достаточно рентабельной компанией, в декабре 2008 и январе 2009-го имел отрицательную EBITDA. Мы были вынуждены остановить более 30% мощностей по тем видам продукции, где цена реализации стала ниже переменных затрат на производство.

Падение цен на продукцию было беспрецедентно. Например, стоимость сжиженного углеводородного газа (СУГ) за два месяца упала на 70%, каучуков — на 27, полимеров — на 43 и т. д. В результате в декабре 2008 года выручка сократилась почти вдвое относительно сентября. В нефтехимической отрасли, которая низкомаржинальна, это — катастрофическое явление. Ситуация осложнялась тем, что компания находилась в активной инвестиционной фазе и уже вложила значительные средства в реализацию инвестпроектов, в том числе «Тобольск-Полимер». Приостановка этих инвестиций стоила бы нам очень больших денег, потому что оборудование было заказано, аккредитивы выставлены, подрядчики мобилизованы.

— Какие меры были приняты для нейтрализации последствий кризиса?

— Мы действовали в четырех направлениях. Первое — сокращение затрат. Снизили примерно на 10–20% административно-хозяйственные расходы в зависимости от того, насколько оказался велик потенциал их сокращения на каждом предприятии. На 30% уменьшили инвестиции и затраты на поддержание основных фондов по проектам, которые не затрагивают уровень промышленной безопасности. На 30–70% сократили затраты на различного рода корпоративные программы и проекты, непосредственно не связанные с производством.

Второе — снижение объемов производства по неприбыльным цепочкам. Мы остановили выпуск нерентабельных в то время видов каучука, АБС-пластиков (ударопрочная техническая термопластическая смола, применяется в автомобилестроении, бытовой технике, медицине и т. д. — ред.), грузовых шин и уменьшили загрузку мощностей практически по всем производствам, кроме газопереработки, где сохранялся устойчивый спрос.

Третье — консолидация логистической цепочки. Мы отказались от части поставок наиболее дорогого сырья, старались снижать затраты на комиссионные вознаграждения за счет исключения посредников при реализации продукции. В частности, СИБУР приобрел экспортного трейдера — австрийскую компанию Citco, которая исторически занималась сбытом нашей продукции.

Citco — один из крупнейших трейдеров сжиженного газа в Европе. С ее помощью мы стабилизировали каналы сбыта — когда рынок «тяжелый», трейдеры начинают давить на поставщиков.

Четвертое — оптимизация рабочего капитала. Мы стали более требовательны к нашим поставщикам относительно отсрочек по оплате наших обязательств, ужесточили политику отсрочек клиентам, стали требовать от контрагентов, которые были нестабильны, большее обеспечение гарантий оплаты.

В результате, находясь в более сложной экономической ситуации, чем наши мировые конкуренты, мы прошли кризис с меньшими потерями. Снижение EBITDA у СИБУРа в 2009 году относительно 2008-го было меньше, чем падение этого показателя у большинства наших мировых конкурентов. При этом они действовали в макроэкономиках, где ВВП снизился лишь на 2–3%, в то время как в России он упал почти на 9.

— Судя по состоянию рынков, можно ли констатировать окончание кризиса?

— Острая фаза завершается, но сейчас вводят в строй большое количество мощностей на Ближнем Востоке, которые оказывают давление на цены нефтехимической продукции в Европе, Китае, Азии. Если говорить о состоянии потребляющих мощностей, то они только начинают восстанавливаться.

Педаль газа

— Каковы перспективы развития СИБУРа?

— В целом хорошие, но для каждого из сегментов бизнеса они разные. Сегодня предприятия сырьевого бизнеса СИБУРа перерабатывают более 50% доступного попутного нефтяного газа страны (в 2009 году — 16,8 млрд. куб. м), получаемого от крупнейших нефтяных компаний России. Наша стратегия в этом сегменте заключается в увеличении производства и укреплении позиций СИБУРа как крупнейшего переработчика попутного нефтяного газа в России.

Бизнес полимеров будет развиваться за счет строительства новых крупнотоннажных мощностей, о которых мы уже говорили.

В производстве каучуков мы создаем те марки, которые наиболее востребованы рынком. Так, в самом конкурентном сегменте находятся шины, здесь идет экспансия западных производителей в Россию, они привозят сюда свои технологии и ноу-хау. Зарубежные компании сфокусированы на легковых шинах премиальных брендов, тогда как российские — на категориях ниш В (которые продаются как бренд) и С (небрендированные шины). Сейчас СИБУР активно внедряется в категорию шин класса В. Одна из наших торговых марок — Cordiant — успешно продается на рынке.

Выпуск минеральных удобрений ориентирован на экспорт. В дальнейшем их потребление в мире будет расти. Связано это с тем, что людей становится все больше, им требуется все больше пищи, причем структура потребления меняется. Например, в Китае стали есть больше мяса, тогда как раньше в рационе местных крестьян был в основном рис. Поэтому при меньшей площади посева и большем спросе на продукцию сельского хозяйства использование минеральных удобрений будет неуклонно расти.

— Производство какой продукции вы будете передавать на аутсорсинг?

— В истории нашей компании был негативный опыт аутсорсинга, когда мы на базе крупного производства, расположенного в небольшом городе, создали отдельное самостоятельное ремонтное подразделение. Вскоре предприятие начало «загибаться», потому что заказчиков кроме нас там не было. И получилось, что вместо того, чтобы содержать только ремонтников, мы кормили еще и генерального директора, и главного бухгалтера, и всю административную надстройку. Теперь мы к аутсорсингу подходим осторожно, но курс на избавление от непрофильных служб у нас, безусловно, есть.

Сегодня в СИБУРе во вспомогательных производствах занято больше людей, чем на основном. Это соотношение мы будем изменять, проводя постепенную оптимизацию, в том числе за счет аутсорсинга. В первую очередь мы выводим те функции, которые имеют шанс выжить самостоятельно и для которых есть локальный рынок (уборка помещений, питание, автотранспорт в ряде городов).

В значительной степени благодаря аутсорсингу численность персонала СИБУРа снизилась за последние семь лет примерно в два раза. В 2009 году производительность труда выросла в среднем на 16%. При этом мы все еще достаточно сильно отстаем от наших западных коллег по производительности труда каждого работника.

Если взять для сравнения европейские и американские нефтехимические предприятия, то там выручка на одного работающего может быть почти в десять раз выше, чем на типовом российском. Разрыв с нефтехимическими производствами Восточной Европы, которые вышли на рыночные рельсы чуть раньше нас, достигает 3–5 раз. Однако новые предприятия СИБУРа, которые будут введены в ближайшем будущем, сопоставимы по производительности труда с лучшими зарубежными аналогами.

— Какие программы существуют в холдинге по повышению производительности труда?

— С 2003 года, когда президентом СИБУРа стал Александр Дюков, в развитии компании можно выделить несколько этапов. В 2003–2005 годах в СИБУРе навели порядок: создали прозрачные юридические и организационные структуры, сформировали управленческую команду, централизовали финансовые потоки. Необходимо было элементарно сделать компанию управляемой.

В 2004–2007-м мы сосредоточились на долгосрочной стратегии и оптимизационных программах по закупкам, продажам, производству, на сокращении затрат, корпоративном управлении. Именно в это время стала актуальной тема аутсорсинга. Во многом благодаря успешной реализации ряда оптимизационных инициатив, к 2007 году мы вышли на уровень второй нефтехимической компании в мире по рентабельности (первая -Sabic на Ближнем Востоке).

Постепенно мы осознали, что сохранить взятые темпы развития только за счет оптимизации существующих активов и сокращения издержек невозможно. Перед компанией встала задача строительства новых современных мощностей. Поэтому со второй половины 2007 года мы приступили к подготовке двух крупных проектов: «Тобольск-Полимер» и «РусВинил». Сейчас компания находится в стадии роста за счет строительства новых крупнотоннажных мощностей мирового уровня. При этом мы активно используем западный опыт. Например, для строительства «Тобольск-Полимера» мы привлекли компанию Fluor. В «РусВиниле» у нас есть доступ к ресурсам и опыту Solvay, которая реализовала множество крупных проектов в Европе.

— А наши институты не могут взяться за разработку таких проектов?

— Они могут сделать проект, но координировать процесс строительства пока не готовы. В структуре СИБУРа есть проектный институт «НИПИгазпереработка», который сейчас полностью загружен, причем не только нашими заказами. Здесь проектируют производства для газовиков, нефтяников и нефтехимиков. На его базе, используя опыт зарубежных EPC-компаний (выполняют проекты «под ключ»: проектируют объект, делают закупки и поставки оборудования и материалов, строительные работы, вводят объект в эксплуатацию и осуществляют гарантийное обслуживание — ред.), мы планируем создать эффективную инжиниринговую компанию мирового уровня.

На чаше весов — экология

— Государство как-то поддерживает отрасль?

— На Ближнем Востоке вклад государств в развитие нефтехимической отрасли огромен, соответственно, там и другие результаты. Например, в Иране только за последние семь лет создано столько нефтехимических мощностей, что они в несколько раз превышают все то, что есть сегодня в России. Там власти активно поддерживают отрасль, допуская компании к относительно дешевому сырью на льготных условиях и субсидируя строительство нефтехимической инфраструктуры.

Наше государство также знает о проблемах в нефтехимии. На совещаниях премьер-министра Владимира Путина в Нижнекамске в ноябре 2009 года и в сентябре 2010-го в Кстово обсуждали концепцию развития отрасли. Конечно, мы надеемся, что интерес власти к отрасли выльется в конкретные действия. В основном это должно быть содействие развитию нефтехимической инфраструктуры, в частности логистики, создание льготных режимов.

— Каким вам видится развитие инфраструктуры?

— Сырье нужно добывать там, где оно есть, в Западной и Восточной Сибири, а производить продукцию из этого сырья в развитых регионах, где есть два условия: квалифицированные кадры и доступ к морю, так как крупные перевозки нефтехимической продукции эффективны только морским путем. Для этого необходимо построить систему трубопроводов для нефтехимического сырья из нефтедобывающих к приморским регионам, например к Санкт-Петербургу или Дальнему Востоку. Инвестиции в подобные проекты составят более $5–10 млрд. Отдельно взятая компания такую сумму осилить не сможет.

— Что имеется в виду под льготными режимами?

— В период кризиса государство пошло нам навстречу и временно обнулило пошлины на экспорт сжиженного углеводородного газа. Но необходимы еще и изменения нормативных требований, которые предъявляются к строительству. При полноценном их соблюдении строительство мощностей в России в 2–3 раза дороже, чем, например, в Китае.

Также надо стимулировать потребление нефтехимической продукции. Например, на ремонт автодорог тратятся огромные деньги. Отчасти это объясняется сложным климатом, но в большой степени и старыми технологиями. С применением георешеток и геосеток, производимых СИБУРом, а также битумов, модифицированных полимерными материалами, затраты на ремонт дорожного полотна снижаются в разы. Однако стимула закупать такую продукцию у дорожных служб нет.

Другой пример — использование в России полимерных труб, доля которых сегодня составляет менее 5% (применяются в основном металлические трубы). Хотя по своим характеристикам они гораздо лучше и служат в два-три раза дольше.

Или использование в муниципальном транспорте вместо дизеля сжиженного углеводородного газа, который более экологичен, стоит дешевле и меньше изнашивает двигатель. Это еще актуально в связи с тем, что в стране наблюдается избыток сжиженного газа, и мы вынуждены его экспортировать.

— Какое место СИБУР уделяет экологии?

— СИБУР — это компания, которая решает очень серьезную экологическую проблему. Сегодня значительную часть добываемого нефтяниками попутного нефтяного газа (ПНГ) сжигают, что наносит огромный ущерб окружающей среде. СИБУР покупает ПНГ у нефтяников и перерабатывает его в продукцию, востребованную рынком. Государство обязало нефтяные компании увеличить утилизацию ПНГ как минимум до 95% к 2012 году.

Мы плотно сотрудничаем с ними, создавая совместные предприятия по утилизации ПНГ, и улучшаем тем самым экологическую ситуацию.

Кроме того, мы активно модернизируем наши мощности и инвестируем в природоохранные объекты. Так, в прошлом году построили совершенно новую современную систему очистки сточных вод в Воронеже, стоимостью свыше 1,5 млрд. руб., которая обслуживает весь город.

— Но может ли нефтехимия быть экологически чистым производством?

— Нефтехимия, в отличие от химии, не является экологически опасным бизнесом. Скорее наоборот, перерабатывая ПНГ и замещая полимерами такие материалы, как дерево, стекло и металл, мы решаем экологические проблемы. Для наглядности давайте положим на одну чашу весов наш вклад в утилизацию ПНГ, производство экологически чистого газомоторного топлива, повышение энергосбережения экономики через использование полимерных утеплителей и труб, а на другую — нагрузку со стороны нашего производства на окружающую среду. Уверяю вас, первая перевесит.

— Нефтяники жалуются, что переработка попутного газа и дальнейшее его использование слишком дороги…

— Мы звенья одной цепи, так как СИБУР может брать попутный газ только у них, а они не могут продавать ПНГ никому, кроме нашего предприятия. Цены, по которым СИБУР покупает ПНГ, экономически эффективны для нефтяных компаний и тесно связаны с корзиной продуктов, которые производятся из этого газа. Это наша осознанная ценовая политика и миссия. Мы являемся и хотим продолжать быть крупнейшим переработчиком попутного нефтяного газа в России.